Денис Михлик: Мой выбор был осознанным

В преддверии Дня работников СИЗО и тюрем в России корреспондентам SmolDaily.ru удалось пообщаться с руководителем смоленского следственного изолятора Денисом Михликом. Начальник СИЗО рассказал о своём профессиональном выборе, о работе закрытого сложнейшего механизма, о профессиональной деформации и человечности как главном критерии работы системы.

— Вы, можно сказать, продолжатель династии сотрудников системы исполнения наказаний. Стремление работать именно в этой системе было уже с детства?

— Не с детства, но с юношества точно, когда формировались взгляды, мировоззрение. Конечно, большое влияние оказывают окружающие – те, кто вместе живёт, наставляет, воспитывает. Мой отец длительное время служил в системе Министерства внутренних дел и в последующем – в уголовно-исполнительной системе. Мой выбор был осознанным. Примерно в 9-10 классе было желание идти работать в правоохранительные органы. Уже тогда я задумывался о работе именно в системе исполнения наказаний. После окончания средней школы я поступил в Брянскую специальную среднюю школу милиции. Заканчивал обучение в 1999 году я уже в звании лейтенанта милиции. Сразу после этого я поступил на службу в уголовно-исполнительную систему в Смоленской области. И это был мой выбор.

— Отец за время работы успел завоевать авторитет среди сотрудников. Сложно ли было становиться самостоятельной единицей, а не «папенькиным сынком»?

— Никогда не ссылался на поддержку отца – всегда решал поставленные задачи самостоятельно. Были ли такие проблемные вопросы, когда была необходима помощь отца? Да, естественно, они были. Но я обращался к нему как к другу и наставнику, спрашивал у него совета. Однако решал задачи всегда в итоге сам без его прямого участия. Приобретённый опыт закалил характер, придал стойкости. Это сыграло свою роль.

— Длительная карьера невозможна без получения удовольствия от работы. Что вас вдохновляет?

— Удовлетворение испытываю, когда вижу понимание в действиях своих подчинённых. Также, когда поставленные цели и задачи выполняются правильно и в полном объёме. В числе первоочередных задач – обучение и наставление личного состава. Также меня вдохновляет, когда выполняемая работа и её результаты приносят удовлетворение сотрудникам. Важно, что они не работают, как роботы, на автомате. Мы ежеквартально проводим анонимное анкетирование, на основании результатов которого выстраиваем работу по улучшению микроклимата. По итогам теста неоднократно вскрывались конкретные проблемы. Для меня большое значение имеет мнение заключённых о системе.

— При предыдущей нашей встрече в числе основных проблем СИЗО вы называли переполненность учреждения. Какая ситуация сейчас?

— Действительно, с весны следственный изолятор в части лимита наполнения значительно разгрузился. Сейчас все лица, которые к нам поступают, обеспечены спальными местами. Это достигнуто благодаря введению системы видеоконференцсвязи. Теперь не надо перевозить осуждённого в следственный изолятор для последующей доставки в суд. Ведь все судебные заседания проходят посредством видеоконференцсвязи.

К тому же, в ходе координационного совещания с силовыми ведомствами управление поднимало вопрос о более лояльном подходе при избрании меры пресечения заключения под стражу. Эту меру пресечения избирает суд, но по ходатайству следственных органов. Сейчас следователи более лояльно подходят к этому вопросу, и если тяжесть преступления позволяет, то ходатайствуют о мере пресечения, например, в виде подписки о невыезде или поручительстве.

Также проводится работа по ускорению документооборота для того, чтобы по итогу судебных заседаний осужденные не задерживались в СИЗО, а направлялись в места дальнейшего отбывания наказания. Мы буквально в ручном режиме ведём эту работу. Контролируем судебные заседания, связываемся с судьями. Это тоже разгружает следственный изолятор. Сейчас в СИЗО находятся 874 человека.

— Следственный изолятор – это прямо небольшой городок в центре Смоленска…

— Да, следственный изолятор – сложнейший механизм, где функционирует много служб и структур: сотрудники дежурной смены, воспитательный и оперативный отделы, психологическая лаборатория, медицинская служба, бухгалтерия, отделение спецучёта и ряд других служб, без которых невозможна его работа. Специфика уголовно-исполнительной системы отличается, например, от правоохранительных органов тем, что исполняет ряд функций. Не только правоохранительную и правоприменительную, но и социальную функцию (например, обеспеченность социальными пособиями пенсионеров, установление связи с утраченными родственниками, обучение, лечение и другие).

— Считаете ли вы вашу службу более человечной с учётом вышесказанного?

— Хочется с момента того, как мы принимаем сотрудника, привить ему понимание нужности и необходимости этого дела. Учитывая тот факт, что до приговора суда действует презумпция невиновности, то первоочередное – это человеческие отношения. Также есть понимание, что от того, как мы общаемся с заключёнными, зависит и их реакция на нас, возможность установления социальных связей, изменения мировоззрения. Например, отрицание тюремной субкультуры. Огромная работа проводится разными службами. И в итоге тот контингент, который у нас содержится, поменялся. Результатом оценки деятельности СИЗО, своеобразной лакмусовой бумажкой является общественное мнение.

— У вас огромный фронт работы. С личными делами заключённых под стражу вы знакомитесь?

— Обязательно. При поступлении заключённые до 10 суток размещаются в камеры карантинного отделения. В это время они проходят медобследование, с ними беседуют психологи и сотрудники службы режима, объясняя правила распорядка СИЗО. В это же время я знакомлюсь с материалами личного дела.

— Влияет ли тюремная субкультура на мировоззрение сотрудников?

— Профессиональная деформация, конечно, бывает. Кто-то из сотрудников более подвержен профессиональной деформации, кто-то – менее. Так, например, у спецконтингента могут проскакивать жаргонные выражения, разговоры «на фене». В настоящий момент употребление жаргона, возможно, допустимо среди заключённых, но точно недопустимо среди сотрудников.

— А вы сами, так сказать, по фене ботаете?

— Конечно. Это порой необходимо для общения со спецконтингентом, который отбывает наказание уже по 3, 4, 5 и более раз. Этот навык необходим для того, чтобы разговорить человека, расположить его к себе. При этом мы стараемся искоренить эти привычки. В правила внутреннего распорядка внесены изменения, запрещающие заключённым разговаривать между собой на жаргонном языке.

— К счастью, у вас пребывают не только рецидивисты, но и те, кто покидает эти стены и возвращается к обычной жизни. Пребывание в СИЗО меняет человека?

— Безусловно, меняет. Главное, чтобы после жизненного урока, который им выпал, они правильно расставили акценты и не совершали в дальнейшем деяния, за которые могут снова сюда попасть. В следственном изоляторе в среднем содержится около 25% лиц, впервые заключённых под стражу. В последние годы статистика такова, что лишь 1% из них к нам снова возвращается.

— Следственный изолятор – это закрытая система со своей жизнью, которая может поглотить основательно. Чтобы этого не произошло, обязательно нужно отдыхать. Как вы проводите свой досуг, чтобы мысленно уйти от работы?

— Да, мысли о работе фактически не покидают. Я стараюсь переключаться, когда бываю в спортзале и бассейне. Важной частью моей жизни является время, которое провожу с семьёй.

Что же касается личного состава, то для сплочения коллектива мы организуем их совместные выезды на природу, проводим викторины, творческие вечера. И у нас это не разовые акции, а систематические мероприятия.

Также обязательно прививаем сотрудникам уважение к нашим ветеранам, которые длительное время проработали в уголовно-исполнительной системе.

Пользуясь случаем, через ваше издание хочу поздравить сотрудников и ветеранов уголовно-исполнительной системы с Днём работников СИЗО и тюрем. Служба в следственном изоляторе – это нелегкий каждодневный труд, требующий высокой отдачи и профессионализма. В этот праздничный день хотелось бы пожелать всем сотрудникам смоленских следственных изоляторов, чтобы работа приносила им только радость и удовлетворение, обогащала знаниями и жизненной мудростью. И пусть каждый день, проведённый на службе, приносит радость, успех, благополучие и понимание.

Беседовали Елена Костюченкова и Юлия Моисеева